|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
"Что это было? Гениально! Надо заметить! Надо оставить! Надо
повторить!"
И мы с антрепренером бросились на сцену, чтобы расцеловать нового гения,
который создал такой сверхчеловеческий эффект. Этим гением оказался совершенно
пьяный помощник режиссера. Бедняга, который уже слышал, что в новом предприятии
пить строжайше запрещается, поняв, что он выдал себя, бежал из театра от
страха. И как мы ни старались вернуть этот эффект, как ни напаивал его
антрепренер, он не решался являться на сцену в пьяном виде и всегда приходил с
тех пор трезвым, что лишало его возможности повторить минуту вдохновения.
Отчаявшись в нем, антрепренер нашел октаву из церковного хора. Пробовали его в
трезвом виде. Не вышло. Антрепренер стал его напаивать. Звук оказался хорошим,
но он никак не мог попасть вовремя, опаздывая спьяна или говоря совсем
неподходящие слова. Кстати с ним стал напиваться и сам антрепренер. Заметив
это, я решительно протестовал против гениального мазка. Антрепренер согласился,
но пить не перестал и сказался больным. Я сделал вид, что поверил его мнимой
болезни, но предупредил всех его близких, чтоб "больным" в театр его
не посылали. Тем временем бедный больной, говорят, кричал на весь дом, что он
пьет для искусства и что никто, кроме него, не выполнит гениального мазка.
"Отелло"
Следующей нашей постановкой была трагедия "Отелло"103. Но
прежде чем говорить об этой постановке, я должен вспомнить о тех впечатлениях,
которые повлияли на мое решение играть выбранную роль. Эти впечатления были
огромны и чрезвычайно важны для меня не только по отношению к тому моменту,
когда я играл роль Отелло, но и по отношению ко всей моей дальнейшей
художественной жизни.
Москва была осчастливлена приездом короля трагиков -- знаменитого Томазо
Сальвини (отца)104. Он со своей труппой играл почти весь пост в
Большом театре. Давали "Отелло".
Вначале я холодно отнесся к гастролеру. По-видимому, он и не намеревался на
первых порах слишком сильно обращать на себя внимание. Иначе, конечно, он сумел
бы это сделать одним гениальным мазком, как это и случилось в следующей сцене
-- в сцене Сената. Начало этой картины не принесло ничего нового, разве только
то, что я разглядел фигуру, костюм и грим Сальвини. Не скажу, чтобы они были
чем-нибудь замечательны. Костюм его мне не нравился ни тогда, ни после. Грим...
да, по-моему, никакого грима и не было. Было лицо самого гения, которое, кто
знает, быть может, и не нужно закрывать гримом. Большие, торчащие вперед усы
Сальвини, его парик, слишком париковатый; чересчур громадная, тяжелая, почти
толстая фигура; торчащие на животе большие восточные кинжалы, которые толстили
его, особенно тогда, когда он сверху надевал мавританский плащ с капюшоном. Все
это было мало типично для внешности солдата Отелло. |
|||
|
|
|||
