Официальный сайт

   Анатолий Руденко  |  Главная  |  Сайт  |  Фан-клуб  |     |    |  Контакты  |  Ссылки  

 
 сделать стартовой
       добавить в избранное   

   <a href="http://anatoly-rudenko.narod.ru" target="_blank"><img src="http://anatoly-rudenko.narod.ru/ban2.gif" width="88" height="31" border="0" alt="Официальный сайт актера Анатолия Руденко"></a>

Когда молодой человек рассказывает о беседах с лошадью, на самом деле он передает свой диалог с матерью. Мать говорит: "Я — рабыня, я несвободна, все меня подавляют, "сделай это" и я должна это сделать, "остановись" и я останавливаюсь". Податливость лоша­ди — это условие уступчивости, в которую помещена и в которой молча страдает женщина. На пике этой фрустрации парализованная часть жизни обращается во вредоносную энергию. В этом укусе со­держится запрещающий тормоз, которому подчинена сама женщина и который ее убивает. Вина лежит и на юноше: когда человеку нано­сят вред, всегда есть соучастие с его стороны. Ведь в действительнос­ти он мог сказать и нет. Вначале препятствие выстраивает отец, а не мать, она, напротив, по-доброму его укоряет. Отец был непреклонен, он уже настолько был заведен материнской семантикой, что иначе не мог себя вести, следовательно, фрустрация перенесена в рамки кате­гории отцовства. Но вина есть, ибо, прежде чем угодить в пропасть, в какой-то момент субъект еще мог отказаться. Только после этого момента все приобрело необратимый характер.

Молодой человек забивает лошадей, чтобы избавиться от навяз­чивого преследования обвиняющего глаза. Мы уже знаем, что тот смотрящий глаз является навязчивым контролем, то есть аспектом "Сверх-Я", который наблюдает и убивает; бросить вызов этому гла­зу, наоборот, означает жизнь.

Мать как выражение динамического континуума

Мать не является постоянным негативным элементом в психи­ческом мире детей: она лишь служит стабилизирующим моментом опосредования негативной психологии, вмешательство которой но­сит универсальный характер.

Мать сама заранее сформирована широчайшим психическим контекстом, внедряющимся во всевозможные внутрипсихические модусы человека. С того момента, как она становится начальной точкой матрицы этой негативной психологии, в некоторых случаях она сама — или семейное окружение — ведет к консумации этой негативной матрицы; в других случаях происходит проникновение

201

миллиардов различных людей, миллионов женщин, усиливающих то, что запустила она, миллионов мужчин, становящихся партнера­ми в посредничестве такого типа.

Миллионы людей, имея в своей основе базовый механизм, в процессе взросления образуют поля усиления и расширения содер­жимого внесенного матери. Это означает, что если бы ребенок по­том оказался в позитивном контексте (местность, игры, улица), где его любят, то мать ничего не могла бы сделать. Следовательно, даже борьба исключительно с матерью — уже ошибка. Борьбу нуж­но вести в универсальном масштабе. Таким образом, в индивиде необходимо восстановить изначальную внутреннюю сущность и за­тем непрерывно охранять его от любых посягательств, поскольку великое зло заключено в том, что материнство в своем негативном смысле реактивизируется постоянно, в каждый миг — на работе, в кино, в партнере, которого мы выбираем, в том, с кем мы решили провести вечер и т.д. В дальнейшем все это следует искать, прежде всего, в эротическом внутреннем мире мужчины и женщины. Муж­чина, если не научился воспринимать определенные вещи и не вос­становил целостность собственной изначальной аутентичности, с каждой женщиной вновь установит отношения такого типа, кото­рые у него были с матерью. В свою очередь, женщина выстраивает отношения с мужчиной всегда в соответствии с тем, как его оценила бы мать, то есть она будет смотреть на мужчину — отца, брата и т.д. — так, как нашептывает ей мать. Но, прежде всего, при встрече с другими женщинами она устанавливает с ними отношения такого типа, которые изначально сложились между ней и ее матерью, ба­бушкой и т.д. Эти самые первые предпосылки разрастаются до гигантских размеров по всему социальному контексту, следовательно, когда мы что-то берем от матери, то получаем маленькое творение, маленький момент с широким смыслом и наполнением.