|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Слушая треск аплодисментов после финала пьесы, я опять говорил себе:
"Значит, я любовник; значит, я могу играть от своего имени; значит, этот
темп на-унос, скороговорка и другие наши опереточные приемы допустимы!"
И снова я начинал в них верить, а корни их вновь оживали во мне.
Мейнингенцы
Приблизительно в это время приехала в Москву знаменитая труппа герцога
Мейнингенского с режиссером Кронеком во главе82. Их спектакли
впервые показали Москве новый род постановки -- с исторической верностью эпохе,
с народными сценами, с прекрасной внешней формой спектакля, с изумительной
дисциплиной и всем строем великолепного праздника искусства. Я не пропускал ни
одного представления и не только смотрел, но изучал их.
Говорили, что в труппе нет ни одного талантливого актера. Это неправда. Был
Барнай, Теллер и другие. Можно не соглашаться вообще с немецким пафосом и
манерой игры трагедии. Пусть мейнингенцы не обновили старых, чисто актерских
приемов игры. Но было бы неправильно утверждать, что у них все было внешним,
все основано на бутафории. Когда Кронеку сказали об этом, он воскликнул:
"Я привез им Шекспира, Шиллера, а их заинтересовала лишь мебель. Странный
вкус у этой публики!"
Кронек был прав, потому что дух Шиллера и Шекспира жил в труппе.
Мейнингенский герцог умел чисто режиссерскими, постановочными средствами, без
помощи исключительно талантливых артистов, показывать в художественной форме
многое из творческих замыслов великих поэтов. Например, нельзя забыть такой
сцены из "Орлеанской девы": щупленький, жалкенький, растерянный
король сидит на громадном, не по его росту троне; его худые ножки болтаются в
воздухе и не достают до подушки. Кругом трона -- сконфуженный двор, пытающийся
из последних сил поддержать королевский престиж. Но в момент крушения власти
этикетные поклоны кажутся лишними. Среди этой обстановки гибнущего престижа
короля являются английские послы -- высокие, стройные, решительные, смелые и до
ужаса наглые. Нельзя хладнокровно выносить издевательства и высокомерного тона
победителей. Когда несчастный король отдает унизительный приказ, оскорбляющий
его достоинство, придворный, принимающий распоряжение, пытается перед уходом
сделать этикетный поклон. Но, едва начав его, он останавливается, колеблется,
выпрямляется и стоит с опущенными глазами,-- слезы брызнули у него, и он, забыв
о ритуале, бежит, чтоб не расплакаться при всех. |
|||
|
|
|||
