|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Одновременно с попытками приспособить к современности старых классиков
театральные революционеры пробовали обойтись совсем без драматурга. Давали
просто сценическое зрелище, безразлично на какую тему. Показывали театральность
-- ради самой театральности, блистали постановкой, актерской ловкостью и
разносторонностью или же брали в основу политическую, общественную и иную
тенденцию и разыгрывали ее в новой, острой, иногда талантливой художественной
форме.
Или же в основу зрелища пробовали ставить общеполезную утилитарную цель,
изображая в лицах научные и иные достижения. Так, например: в городе
свирепствовала малярия, и надо было популяризировать средства для борьбы с нею.
Для этого был поставлен балет, в котором фигурировал путешественник,
неосторожно уснувший в болотном тростнике, изображенном качающимися красивыми
полуобнаженными женщинами. Укушенный юрким комаром, путешественник танцует па
лихорадки. Но приходит доктор, дает хину или другое средство, и на глазах у
всех танец больного становится спокойным.
Пытались также популяризировать общеполезные технические сведения с помощью
производственного балета, изображавшего, как работает ткацкая или другая
машина.
Ради пропаганды этических основ инсценировали, в самой реальной обстановке, суд
над мнимыми преступниками, например, над литератором, священником, проституткой
и проч.
Если театр способен выполнять не только художественные, но и утилитарные
задачи, -- тем больше пользы от него, и нам остается только радоваться его
разносторонности. Но было бы ошибочно смешивать тенденции или общеполезные
знания, которые иногда пытаются поставить в основу нового театра, с его
творческой сущностью, являющейся душой художественного создания. Нельзя
принимать простое зрелище, проповедь или агитацию за подлинное искусство.
И в области чисто актерского дела, в ожидании нового таланта, отвечающего
запросам времени, также бросались ко всему новому ради самой новизны, не
разбирая, отвечает ли она основным задачам искусства.
За отсутствием артиста, могущего
говорить о больших чувствах, хотя бы в старых классических произведениях, за
неимением прочных основ, позволяющих передавать на сцене жизнь человеческого
духа и углубляющих творческую технику артиста, набросились, как и мы в свое
время, на то, что более доступно глазу и уху, т. е. на внешнюю сторону нашего
дела, на тело, пластику, движения, голос, декламацию актера, с помощью которых
старались создать острую форму сценической интерпретации. |
|||
|
|
|||
