|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Когда Станиславский пришел к мысли о необходимости создания науки о принципах и
методах жизненно правдивой актерской игры (будущей "системы"
Станиславского), он создавал свое учение на основе тщательно изученной и
проверенной практики. Практика была гранитным фундаментом его теории, единство
теории и практики -- непреложным условием его научной и педагогической
деятельности. Законы правдивого сценического творчества Станиславский искал
упорно и настойчиво. Он сравнивал себя с золотоискателем, "которому сперва
приходится долго странствовать по непроходимым дебрям, чтобы открыть места
нахождения золотой руды, а потом промывать сотни пудов песку и камней, чтобы
выделить несколько крупинок благородного металла". Каждый открытый им
закон актерского творчества Станиславский проверял годами, основываясь не
только на своем опыте, но и на опыте своих славных предшественников и
современников. Он многое почерпнул из высказываний о театре Пушкина и Гоголя,
Щепкина, Белинского и Островского. Он пополнял свои знания чтением книг об
актерском искусстве, написанных выдающимися мастерами западноевропейской сцены.
Он любил вести долгие беседы о волновавших его вопросах с Чеховым, Горьким,
Немировичем-Данченко. С Горьким он делился своими радостями и тревогами
художника. Горькому он читал в 1911 году свои ранние записи по теории
сценического творчества.
Станиславский стремился свести законы творческой природы артиста в одну цельную
и стройную систему. Первая часть этой системы -- "внутренняя и внешняя
работа артиста над собой", вторая -- "внутренняя и внешняя работа над
ролью". Задумав многотомный труд о мастерстве актера, Станиславский
говорил, что его книга "Моя жизнь в искусстве" является первым томом
этого труда, вступлением к нему, его "предисловием". Оставаясь книгой
воспоминаний, "Моя жизнь в искусстве" имеет несомненную научную
ценность. На живых примерах своей актерской и режиссерской деятельности
Станиславский убедительно показывает, как в горниле его художественных исканий
выковывался тот метод актерской работы, который получил всемирную известность,
как подлинно научная "система" Станиславского.
Станиславский не любил, когда его "систему" воспринимали понаслышке и
поверхностно. Он отлично понимал, каких огромных усилий потребует проведение
"системы" в жизнь. И в этом смысле одна из глав "Моей жизни в
искусстве", посвященная как раз этому вопросу, при всей своей сдержанности
кажется глубоко драматичной. Правильное творческое
самочувствие, над созданием которого долгие годы бился Станиславский
в своей экспериментальной работе, требовало громадной силы воли. Это громадное
волевое напряжение Станиславского в его творческой работе режиссера и артиста,
в его поисках воплощения жизни человеческого духа на сцене мы видим на
протяжении почти всех воспоминаний Станиславского. Когда вслед за "Моей
жизнью в искусстве" вышли теоретические труды Станиславского, его первая
книга еще более была оценена читателями как лучшее введение в его
"систему". Автобиографические рассказы Станиславского о самом себе
явились своего рода первыми записями многих из тех уроков, о которых мы
прочитали в дневнике ученика в "Работе, актера над собой" и в
"Работе актера над ролью". |
|||
|
|
|||
