|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Но кто поручится,
что на освободившееся место не сядет другая, большая неправда? Надо поступать
иначе и под обозначившуюся ложь подкладывать зерно подлинной правды. Пусть
последняя вытесняет первую, как новый растущий зуб
выталкивает у детей молочный зубок. Пусть хорошо оправданное «если бы»,
предлагаемые обстоятельства, увлекательные задачи, верные действия вытесняют
актерские штампы, наигрыш и ложь. Если бы вы знали, как важно и необходимо
осознание правды и вытеснение ею лжи. Этот процесс, который мы называем
выдергиванием лжи и штампов, должен незаметно, привычно, постоянно действовать
и проверять каждый наш шаг на сцене. Все, что я говорил
сейчас о выращивании правды, относится не только к Дымковой, но и к вам,
Умновых, – заметил Аркадий Николаевич, обращаясь к нашему «чертежнику». Есть у меня один
совет, который вам следует крепко запомнить: никогда не преувеличивайте на
сцене требований к правде и значения лжи. Пристрастие к первой приводит к
наигрышу правды ради самой правды. Это худшая из всех неправд. Что же касается
чрезмерной боязни лжи, то она создает неестественную осторожность, тоже одну из
самых больших сценических «неправд». К последней, как и к правде на сцене, надо
относиться спокойно, справедливо, без придирок. Правда нужна в театре
постольку, поскольку ей можно искренне верить, поскольку она помогает убеждать
себя самого, партнера на сцене и уверенно выполнять поставленные творческие
задачи. Из лжи можно также
извлечь пользу, если разумно подойти к ней. Ложь – камертон
того, чего не надо делать актеру. Не беда, если мы на
минуту ошибемся и сфальшивим. Важно, чтобы одновременно с этим камертон
определил нам границу верного, то есть правды, важно, чтобы в момент ошибки он
направил нас на верный путь. При этих условиях минутный вывих и фальшь послужат
артисту даже на пользу, указав ему границу, дальше которой нельзя идти. Такой процесс
самопроверки необходим во время творчества. Мало того – он должен быть
непрерывным, перманентным. От волнения, в
обстановке публичного творчества, артисту все время хочется давать чувства
больше, чем есть у него на самом деле. Но где взять его? У нас нет запасных
складов эмоций для регулирования театральных переживаний. Можно сдержать или
преувеличить действие, дать больше, чем надо, старания, якобы выражающего
чувство. Но все это не усиливает, а, напротив, уничтожает его. Это – внешний
наигрыш, преувеличение. Протесты чувства
правды являются лучшим регулятором в эти минуты. К этим протестам приходится
прислушиваться даже тогда, когда артист правильно живет внутри ролью. Но
нередко в этот момент его внешний изобразительный аппарат от нервности выше
меры старается и бессознательно наигрывает. Это неминуемо приводит ко лжи. В
конце урока Торцов рассказывал о каком-то артисте, обладающем очень тонким
чувством правды, когда он разбирает игру других, сидя в зрительном зале. Но,
придя на сцену и став действующим лицом исполняемой пьесы, тот же артист теряет
чувство правды. |
|||
|
|
|||
