|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
А где такие гении,
где такие техники, которые могут стать перед суфлерской будкой и без всякой
посторонней помощи, без мизансцены, без режиссера и художника передать всю
внутреннюю сущность пьесы и роли?! Пока наше искусство
не дойдет до самых высоких ступеней совершенства в области психотехники, дающей
возможность артисту одному, без посторонней помощи, справляться со своими
творческими задачами, мы будем прибегать к услугам режиссера и других
закулисных творцов спектакля, в руках которых находятся всевозможные
декорационные, планировочные, световые, звуковые и другие возбудители на сцене.
…………………19……г. – Зачем вы
забрались в угол? – обратился Аркадии Николаевич к Малолетковой. – Я… подальше. Не
могу, не могу! – заволновалась она, забиваясь еще глубже в угол и скрываясь от
растерянного Вьюнцова. – А почему вы
расселись так уютно, все вместе? – обратился Торцов к группе учеников, расположившихся
в ожидании прихода Аркадия Николаевича на диване у стола, в самом уютном
уголке. – Анекдоты… вот…
слушаем! – ответил чертежник Умновых. – А вы что делаете
у лампы, вдвоем с Говорковым? – обратился Аркадий Николаевич к Вельяминовой. – Я… я… не знаю…
как сказать… – сконфузилась она. – Читаем письмо… и потому… ну, я право не знаю
почему… – А вы что шагаете
с Шустовым? – допрашивал меня Торцов. – Кое-что
соображаем, – отвечал я. – Словом, –
заключил Аркадий Николаевич, – каждый из вас, глядя по настроению, по
переживанию и по делу, выбрал наиболее удобное место, создал подходящую
мизансцену и использовал ее для своей цели, а может быть, и наоборот:
мизансцена подсказала ему дело, задачу. Торцов сел у
камина, а мы лицом к нему. Некоторые пододвинули стулья, чтобы быть ближе и
лучше слышать; я устроился у стола с лампой, чтобы удобнее было записывать.
Говорков с Вельяминовой вдвоем расположились поодаль, чтобы можно было
шептаться. – А теперь, почему
вы сели здесь, вы там, а вы у стола? – опять потребовал объяснения Аркадий
Николаевич. Мы снова отдали ему
отчет в своих действиях, из которого Аркадий Николаевич и на этот раз заключил,
что мы, каждый по-своему, использовали мизансцену сообразно с обстановкой,
делом, настроением и переживаниями. Потом Аркадий
Николаевич водил нас в разные углы комнаты – в каждом была различно расставлена
мебель – и предлагал определить: какие настроения, эмоциональные воспоминания,
повторные переживания они вызывают в нашей душе? Мы должны были определять: при
каких обстоятельствах и как мы воспользовались бы данной мизансценой. После
этого Торцов сам, по своему усмотрению, сделал для нас ряд мизансцен, а мы
должны были вспомнить и определить, при каких душевных состояниях, при каких
условиях, при каком настроении или предлагаемых обстоятельствах мы нашли бы
удобным сидеть так, как он нам указал. Другими словами: если прежде мы сами
мизансценировали, по своему настроению, по чувству задачи действия, то теперь
Аркадий Николаевич выполнял это за нас, а мы должны были лишь оправдать чужую
мизансцену, то есть подыскать соответствующие переживание и действие, выискать
в них соответствующее настроение. |
|||
|
|
|||
