|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Приходится также
мысленно сравнивать здешние картины с другими уникумами Рембрандта, в наших
музеях и за границей. (Лампа в передней,
иллюстрировавшая воображаемые картины в музеях, то вспыхивала, то гасла,
чередуясь с двумя стенными лампами, изображавшими воображаемые картины в
гостиной.) Видите эти тусклые
лампочки, которые вдруг зажглись около входной двери? Это мелкие покупатели.
Они привлекли мое внимание, и я их встречаю, но без воодушевления. «Если будут
приходить только такие клиенты, мне не удастся поднять цену на картины!» –
думаю я про себя. Я так ушел в свои мысли, что никого и ничего не замечаю. (Все прежние лампы
погасли, а сверху на Торцова упал передвижной блик света, иллюстрирующий малый
круг внимания. Он двигался вместе с ним, пока Аркадий Николаевич в волнении
прохаживался по комнате.) Смотрите, смотрите:
вся сцена и задние комнаты переполнены новыми вспыхивающими лампами, и на этот
раз большими. Это представители иностранных музеев. Понятно, что я их встречаю
с особым почтением. После этого Аркадий
Николаевич изобразил нам как встречу, так и самый аукцион. Его внимание
обострилось особенно сильно, когда началась ожесточенная борьба между важными
покупателями, кончившаяся громадным скандалом, переданным световой вакханалией…
Большие лампы сразу и порознь загорались и гасли, что создавало красивую
картину, точно финальный апофеоз фейерверка. Глаза разбегались. – Удалось ли мне
иллюстрировать вам, как создается непрерывная линия жизни на сцене? – говорил
Аркадий Николаевич. Говорков заявил,
что Торцову не удалось доказать того, что он хотел. – Вы, изволите ли
видеть, доказали нам совершенно обратное. Световая иллюстрация говорит нам,
понимаете ли, не о непрерывности линии, а о беспрестанных скачках. – Не вижу этого.
Внимание артиста безостановочно переходит с одного объекта на другой. Эта
постоянная смена объектов внимания и создает непрерывную линию. Если же артист
вцепится только в один объект и весь акт или всю пьесу будет держаться его, не
отрываясь, то не будет никакой линии движений, а если б она и образовалась, то
это была бы линия душевнобольного, которая, как я сказал, называется «idee
fixe». Ученики вступились
за Аркадия Николаевича и установили, что ему удалось наглядно пояснить свою
мысль. – Тем лучше! –
сказал он. – Я показал вам, как всегда должно бы это происходить на сцене.
Вспомните для сравнения то, что в большинтве случаев происходит с артистами на
сцене, но чего никогда там не должно быть. В свое время я иллюстрировал вам это
теми же лампочками. Они вспыхивали на подмостках лишь изредка, тогда как в
зрительном зале загорались почти беспрерывно. |
|||
|
|
|||
