|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
На лыжные соревнования по
прыжкам с трамплина меня вывез известный спортивный радиокомментатор Вадим
Синявский, блестящий знаток всех видов спорта. Один из фаворитов соревнований
упал на самом спуске, и я, сочувственно, но с некоторым злорадством (иногда
приятно быть свидетелем свержения кумиров), воскликнул: "Эх, упал!"
Вадим посмотрел на меня неодобрительно: "А ты видел, как он упал?". В каждом падении — залог
будущего успеха, если мастер учтет свои ошибки на будущее, если падение
подтолкнет к поиску, желанию найти нечто новое для себя, а не идти проторенными
дорожками. Успех и провал — понятия взаимосвязанные. Вл. И. Немирович-Данченко
замечательно сформулировал эту проблему в письме к Станиславскому: "...И
за последние годы словно установилось так, что я должен иметь успех, не
поднимая театра, а вы— те, которые должны не иметь успеха, но должны поднять
театр" (разрядка Н.-Д. — Б. Г.)[5]. Сейчас мы говорим о
первом шаге в профессию, каждый последующий должен быть путем в незнаемое
(слова В. Маяковского), будущая удача постепенно зреет в сердце художника.
Тогда не страшны сегодняшние пустые зрительные залы, ироничные взгляды
недоброжелателей и завистников, ядовитые стрелы критиков. Если какое-либо решение
родилось изнутри замысла, если оно наиболее точно соответствует стремлениям
режиссера, то не нужно думать о том, что это уже было где-то. Решает
необходимость, нужность приема, а не его генеалогическое происхождение. Что считать штампом?
Когда в наших театрах в 20 — 30-х годах ставили пьесы из американской жизни, то
всем надоел штамп, повторяющийся из спектакля в спектакль: какой-нибудь
бизнесмен обяза- 20 тельно положит ноги на
стол. Штамп! Когда же многие из нас побывали в США, то увидели бесчисленное количество
"ног на столе" — это быт, привычка, имеющая определенные обоснования:
ноги отдыхают, отток крови помогает снять усталость. Значит, это не штамп, а
образ жизни! Часто слышу цитируемую
реплику Михаила Михайловича Тарханова: "Я лучше актер, чем Ванька (Иван
Михайлович Москвин, народный артист СССР, родной брат Тарханова): у него триста
штампов, а у меня восемьсот!" К сожалению, многие не понимали, что
Тарханов говорил о количестве жизненных наблюдений, питающих его творчество,
накопленных за годы странствий по провинциальной театральной России. Опыт — а
не штампы. Гениальная
"Турандот" стала родоначальницей бесчисленного количества штампов:
одевание актеров на сцене, просцениумные интермедии и т. д. и т. п. Появился
этакий "вахтанговский штамп": даже в блестящем спектакле
"Интервенция" героическая тема была отодвинута в сторону интермедиями
на просцениуме при закрытом занавесе, имеющими свой сюжет: ограбление бандитами
посетителей ресторана. Одесский колорит всегда обаятелен и притягивает внимание
зрителей. И пошли подобные сцены на просцениуме, обычно развлекательного
порядка. |
|||
|
|
|||
