|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
После этой встречи образ Отелло стал двоиться в моем представлении между
Сальвини и новым знакомым -- красавцем-арабом.
По возвращении в Москву я начал налаживать спектакль "Отелло". Но мне
не везло. Одно препятствие сменялось другим. Прежде всего захворала жена, и
роль Дездемоны пришлось передать другой любительнице; но она нехорошо повела
себя -- зазналась, и потому я должен был, в наказание, отстранить ее.
"Лучше я испорчу спектакль, чем допущу актерские капризы в нашем чистом
деле".
Пришлось передать роль очень милой барышне, никогда не бывшей на сцене, только
потому, что ее внешность подходила к образу.
"Эта, по крайней мере, будет работать и слушаться", -- рассуждал я с
присущим мне тогда деспотизмом.
Несмотря на некоторый успех, который мы имели тогда у публики, наше Общество
было очень бедно, так как новое увлечение -- роскошь обстановки -- съедало все
доходы. В то время у нас не было даже денег на содержание своего помещения.
Репетиции происходили в моей квартире, в той единственной небольшой комнате,
которую я мог уделить Обществу искусства и литературы. "В тесноте, да не в
обиде!"
"Все к лучшему! Тем чище будет атмосфера нашего маленького кружка!"
Репетиции продолжались ежедневно до трех-четырех часов ночи. Комнаты моей
небольшой квартиры обкуривались актерами. Надо было ежедневно устраивать чай.
Это утомляло горничную, она ворчала; но все эти неприятности мы, вместе с
больной женой, переносили безропотно, -- лишь бы не распалось наше дело.
По правде говоря, пьеса не разошлась между членами нашей труппы. Не было Яго,
хотя перепробованы были все, кто был в Обществе. Пришлось пригласить опытного
артиста со стороны. Он, подобно Дездемоне, лишь внешне подошел к роли: хорошее
лицо, зловещий голос, глаза. Но он был до отчаяния мало гибок и совершенно
лишен мимики, что делало его лицо мертвым.
"Будем вывертываться!" -- говорил я, не без режиссерской
самонадеянности.
Пьеса начиналась с отдаленного боя башенных часов. Эти звуки, столь банальные
теперь, производили в свое время впечатление. Вдали слышался плеск весел (мы
изобрели и этот звук), плыла гондола, останавливалась, гремели цепи, которыми
ее привязывали к венецианской раскрашенной свае, гондола плавно покачивалась на
воде. Отелло и Яго начинали свою сцену, сидя в лодке; потом выходили из нее под
колоннаду дома, устроенную наподобие венецианского палаццо дожей. В сцене
тревоги Брабанцио оживал весь дом, распахивались окна, из них смотрели сонные
фигуры, сбегалась стража, слуги облачались на ходу в латы, надевали оружие и
бежали вдогонку за похитителем Дездемоны. Одни усаживались в переполненную
народом гондолу и плыли под мост, другие бежали через мост, возвращались за
чем-то забытым и снова бежали. Похищению белой аристократки чернокожим
придавалось в нашей постановке большое значение. |
|||
|
|
|||
