|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Генриха приносят домой к обезумевшей от горя жене. Он лежит, умирающий, на
кровати, пока жена побежала за помощью. В опустевший дом является переряженная
крестьянкой Раутенделейн. Сзади кухня озаряется красным светом от запылавшего
очага. Тень Раутенделейн мечется по комнате, иногда видна и она сама, с
длинными распущенными золотыми волосами, которые взлохматились и сделали ее
похожей на красивую ведьму. Звериными короткими движениями она быстро
заглядывает в комнату больного, в его лицо, и снова бежит в кухню, чтобы
доваривать свое чудотворное зелье. Она поит им больного, излечивает его и
уводит в горы. Там мастер Генрих снова начинает мечтать о великом, непосильном
для человека.
Кузница наконец создана Генрихом; наняты какие-то гномы и всякая нечисть для
производства тяжелых работ над невиданным человечеством колоколом. Горбатые,
косые, хромые, кривые, уродливые существа под ударами раскаленной железной
палки Генриха, пригибаясь к земле от тяжести, носят снизу вверх и сверху вниз огромные
металлические части, которые выковываются в адской кузнице. Раскаленные глыбы
металла, черный коптящий дым, красная, как сам огненный ад, кузнечная печь,
громадных размеров кузнечные мехи, раздувающие пламя, оглушительные звенящие
удары молота о раскаленное серебро, лязг, стук, удары падающих серебряных глыб,
окрики Генриха создают на сцене целую адскую фабрику. Колокол уже отлит, и
скоро зазвенит на весь мир его долго ожидаемый звон. И вот он зазвенел и с
такой страшной силой, что человеческие уши и нервы не могли выдержать стихийных
звуков. Человек не способен познавать того, что доступно только высшим
существам. И снова Генрих падает вниз, а Раутенделейн, тоскующая вместе с
толпой убитых горем эльфов, остается оплакивать погибшего героя и несбыточную
на земле мечту.
Материал, данный в пьесе поэтом, неисчерпаем для режиссерской фантазии. К тому
времени, когда ставилась пьеса, я уже научился владеть как режиссер сценическим
полом. По-современному, это значит, что я был опытным конструктором. Постараюсь объяснить, о чем
идет речь.
Дело в том, что театральная рамка портала плюс сценический пол создают три
измерения: высоту, ширину и глубину. Художник же пишет эскизы на бумаге или на
холсте, имеющих два измерения, и часто забывает о глубине сценического пола, т.
е. третьем измерении. Конечно, на рисунке он выражает его перспективно, но не
считается при этом с планом сцены, с ее размером. При переводе плоского эскиза
на подмостки обнажается на самой авансцене огромное пространство грязного,
плоского, театрального пола, отчего сцена становится похожей на концертную
эстраду, на которой можно стоять перед рампой, декламировать, двигаться и
выявлять свои чувства лишь постольку, поскольку хватает разнообразия и
выразительности при постоянно прямом, стоячем положении тела актера. Оно
чрезвычайно ограничивает гамму пластических поз, движений и действий. От этого
и передача душевной жизни роли также становится беднее. Трудно в стоячем
положении передать то, что требует сидячей или лежачей позы. И режиссер, который
мог бы в этом смысле помогать актеру своей мизансценой и группировкой, также
остается наполовину связанным из-за ошибок, допущенных художником, заменившим
скульптурную лепку пола скучными, гладкими досками. При таких условиях
приходится актеру наполнять собой одним всю сцену, вмещать в себе всю пьесу и,
с помощью переживания, мимики, глаз и до крайности ограниченной пластики,
обнажать тончайшую сложную душу изображаемого героя -- Гамлета, Лира, Макбета и
проч. Трудно удержать на себе одном внимание тысячной толпы зрителей. |
|||
|
|
|||
