Официальный сайт

   Анатолий Руденко  |  Главная  |  Сайт  |  Фан-клуб  |     |    |  Контакты  |  Ссылки  

 
 сделать стартовой
       добавить в избранное   

   <a href="http://anatoly-rudenko.narod.ru" target="_blank"><img src="http://anatoly-rudenko.narod.ru/ban2.gif" width="88" height="31" border="0" alt="Официальный сайт актера Анатолия Руденко"></a>

Кроме того, молодой человек непрерывно говорит о своей вине. Психология и психиатрия традиционно не принимают в расчет сло­ва шизофреника, умалишенного, но именно в его словах заключено указание на истинное положение дел, даже если сказанное им упро-

207

щается, опровергается априори логическими стереотипами. Возмож­но, умалишенный может говорить правду именно потому, что все равно никто ему не верит.

Онтопсихология открыла существование семантических кодов, процессов ввода, энергетической информации, которая непосред­ственно передается от одного человека к другому по чисто психичес­ким каналам. Через них другой "информируется", получая уста­новку на саморазрушение, потерю жизни. Молодой человек вына­шивает еще одно убийство: в фильме единственным погибшим явля­ется брат, однако второе убийство, хотя еще и не свершившееся на тот момент исторически, уже существует, и это прекрасно просмат­ривается в сцене, когда он сидит с девушкой за столом в баре.

Вся эта сцена наполнена игрой взглядов между ним и девуш­кой, которая счастлива вновь видеть своего друга и через нежней­шие посылы глаз хочет разделить с ним эмоции своей души. Моло­дой человек проявляет настойчивость в этой игре глаз. Глаза — не только зеркало души, но и первичные носители энергетической информации: они позволяют вводить код, изменяющий энергети­ческие потоки внутри первичных процессов у субъекта. Поэтому все, что мы имеем потом в виде симптомов или высказываний, яв­ляется лишь неизбежным осуществлением факта, обусловленного ранее на других уровнях. Для онтопсихологии очевидно, что после этой сцены девушка покончит жизнь самоубийством или же станет жертвой несчастного случая, потому что такой порядок при зри­тельном контакте уже заложила в нее информация, исходящая от монитора отклонения молодого человека. Следовательно, вина, на которой настаивает юноша и в которую никто не желает верить, реальна. Когда он говорит: "Я не хочу так жить!", все думают: "Бедный мальчик, он не хочет жить с ощущением вины, не хочет так страдать". Однако на самом деле это крик человеческого су­щества: "Я не хочу жить с монитором отклонения!". То есть это протест против необходимости терпеть внутри себя чуждую про­грамму, которая заставляет вести себя строго определенным обра­зом. Человек терпит, страдает, испытывает на себе воздействие ка­тегоричности, фиксирующей всякую эмоциональную спонтанность, однако по другую сторону непременно оказывается кто-нибудь — священник, психотерапевт, преподаватель, отец, — кто успокаи-