Официальный сайт

   Анатолий Руденко  |  Главная  |  Сайт  |  Фан-клуб  |     |    |  Контакты  |  Ссылки  

 
 сделать стартовой
       добавить в избранное   

   <a href="http://anatoly-rudenko.narod.ru" target="_blank"><img src="http://anatoly-rudenko.narod.ru/ban2.gif" width="88" height="31" border="0" alt="Официальный сайт актера Анатолия Руденко"></a>

Следовательно, помните о существовании фильмов, подобных этому, играющих важную роль в терапии с родителями, где слыш­ны открытые обвинения в адрес семьи, то есть истинных убийц, калечащих детей, а не общества, наркотиков или газет.

Глава пятая. Социальная шизофрения и монитор отклонения

Психо // Psycho

Память о покойной сказывается на психологии живых. Мотель находится в стороне от автострады: он — в стороне от жизни. Чело­век может сменить машину или город, но не избежит роковой учас­ти, предпосылки к которой несет внутри из-за присутствия в нем фиксирующей матрицы, если только ему не удастся освободиться от нее самостоятельно или с посторонней помощью. Марион — не воровка; ее психология типична для многих женщин: она крадет, чтобы наполнить реальным содержанием свою всепоглощающую потребность в грехе. Комплекс использует различные предлоги и алиби для того, чтобы управлять своей смертельной потребностью.

¹ Набиванием чучел. - Прим. пер.

232

Даже в форме негативной психологии психическая энергия (бу­дучи "единой", она остается таковой и в группе людей) действует, синхронизируя других с одной-единственной доминантой. Все муж­чины, встречающиеся в фильме, исполняют проективную роль все той же матери, а женщины — лишь разновидности все той же дина­мики. Негативная психология разносится через зрительный кон­такт. По взглядам главных героев можно определить, какая кому отведена роль. Бейтс — универсальный оператор или истребляю­щий посредник. Он — воплощение доминантного комплекса само­деструктивности, когда-то принадлежавшего матери.

При первом убийстве нож кажется ласкающим: это своеобраз­ная фаллическая игра, в которой сама жертва пребывает в состоя­нии между экстазом и удивлением. Здесь разворачивается не насто­ящее убийство, а тот эротизм, что впустую прокручивается в бессоз­нательном некоторых женщин. Глаз главного героя и глаз женщи­ны объединены единым действием: это глаза двух детей, являющие­ся проводниками одной и той же смертельной садомазохистской се­мантики, которая происходит из негативных отношений матери и ребенка и которую всегда можно обнаружить между инфантильны­ми соучастниками. В данном контексте под "матерью" понимается ужасающий архетип негативной психологии. Сама мать как физи­ческое лицо — лишь жертва такой ситуации.