Официальный сайт

   Анатолий Руденко  |  Главная  |  Сайт  |  Фан-клуб  |     |    |  Контакты  |  Ссылки  

 
 сделать стартовой
       добавить в избранное   

   <a href="http://anatoly-rudenko.narod.ru" target="_blank"><img src="http://anatoly-rudenko.narod.ru/ban2.gif" width="88" height="31" border="0" alt="Официальный сайт актера Анатолия Руденко"></a>

Герой научился искусству, которое стало его наказанием и его коварной уловкой, поэтому он уничтожает, приуменьшает своего про­тивника-музыканта и в итоге, завоевав первенство, получает доступ к матери, которую несет внутри себя, потому что не способен со­здать для себя хотя бы одну женщину. Он владеет искусством гра­бить других: он — вечный вор жизни, неспособный заслужить для себя ни одной женщины.

Этому искусству он научился у матери, которая всегда была по­корной, кроткой, послушной: другие дети хоть чуть-чуть восстава­ли, а он всегда соглашался, так как освоил стиль, который подразу­мевал: "Чем больше я поддакиваю, тем скорее меня заметят, чем больше я прикрываюсь вторыми ролями, тем скорее стану главным". И это прекрасно ему удается.

Трансцендентность над стереотипами

Эта женщина-психотерапевт проигрывает из-за того, что не обла­дает достаточной зрелостью онтического контроля. Глубокий профес­сионализм онтопсихолога должен иметь под собой элементарную лич­ностную зрелость: психотерапевт терпит поражение не из-за превос­ходства другого, а из-за собственного набора стереотипов, который

268

она накопила в семейной среде. Она не живет со своим мужем, но поддерживает с ним определенные отношения, и клиент ловко акти­визирует именно ту ее часть, в которой она до сих пор связана: она производит впечатление свободной женщины, но в действительности находится в тисках укоренившихся социальных стереотипов, собствен­нических отношений жена-муж, женщина-мужчина.

Таким образом, для того, чтобы быть настоящим профессиона­лом, необходима элементарная зрелость и трансцендентность по отношению к любым стереотипам биологического цикла. Уровень зрелости онтопсихолога неизбежно подразумевает это, поскольку клиент, кем бы он ни был, умеет нащупывать внутри стереотип, и именно в результате этого терпит поражение большинство психоте­рапевтов. Их провал обусловлен не тем, что другой превосходит их интеллектуально, но тем, что в их собственном поведении имеется слабое место. Клиент тотчас его видит, он умеет распознавать его благодаря своему тематическому выбору, уцепившись за что угод­но: взгляд, жест, ситуацию. Он моментально определяет жертву, приближается к ней, обхаживает ее, чтобы подчинить себе: он уже знает, что это его частное владение, и у психотерапевта нет выхода. Таким образом, лишь собственная слабость, а не превосходство дру­гого, приводит к неудаче.

Отмечу еще один аспект: сцена изнасилования ребенка в эроти­ческом плане выглядит гораздо более возбуждающей, чем моменты сексуальных отношений двух взрослых. Что-то в ней, в буйстве чув­ства, инстинкта ощущается сильнее. Это своеобразный пик пережи­ваний и, на мой взгляд, это ключевая эротическая сцена: хотя этот эротизм и вытесняется, но на протяжении всей жизни человека ока­зывает сопротивление. Таким образом, то, что вызывает самые силь­ные эротические переживания, может быть скрыто под страхом, с презрением отвергнуто сознанием, вследствие чего возникает потреб­ность в таких вещах, как проповедование христианства, изгнание злых духов, освящение, искупление, — то, что максимально притяги­вает инстинкт. Потребность в искуплении может служить маской для эротизма, который захватывает идентичность ситуации, оборачива­ясь жестоким, ничем не прикрытым стремлением. В глубинах подсоз­нания можно обнаружить это настоятельное стремление. Это легко было бы доказать, если бы события фильма были реальными, и мож-