|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
– Я, изволите ли
видеть, не могу согласиться с этим, потому что в области чувства нет физических
действий, знаете ли. Там есть психологические. – Нет, вы
ошибаетесь. Прежде чем принять решение, человек до последней степени активно
действует внутри себя, в своем воображении: он видит внутренним зрением, что и
как может произойти, он мысленно выполняет намечаемые действия. Мало того,
артист физически чувствует то, о чем думает, и едва сдерживает в себе
внутренние позывы к действию, стремящиеся к внешнему воплощению внутренней
жизни. Мысленные
представления о действии помогаю вызывать самое главное – внутреннюю
активность, позывы к внешнему действию, – настаивал на своем Аркадий
Николаевич. – При этом заметьте, что весь этот процесс происходит в той
области, которая является нашей сферой для нормального, естественного
творчества. Ведь вся работа артиста протекает не в действительной, реальной,
«всамделишной», а в воображаемой, не существующей, но могущей существовать
жизни. Она-то и является для нас, артистов, подлинной действительностью.
Поэтому я утверждаю, что мы, артисты, говоря о воображаемой жизни и действиях,
имеем право относиться к ним, как к подлинным, реальным, физическим актам.
Таким образом, прием познавания логики и последовательности чувствования через
логику и последовательность физического действия практически вполне
оправдывается. Как всегда при
сложных заданиях, все перемешалось в моей голове. Пришлось
вспоминать, собирать и оценивать поодиночке каждый факт, каждое предлагаемое
обстоятельство этюда: благополучие, семья, обязательства перед ней и перед
общественным делом, которому я служу; ответственность казначея, важность
оправдательных документов; любовь, влечение к жене и к сыну; вечно торчащий
передо мной кретин-горбун; предстоящая ревизия и общее собрание; катастрофа,
страшное зрелище горящих денег и документов; инстинктивный порыв спасти их:
оцепенение, безумие, прострация. Все это создалось в
моем представлении, в моих видениях и откликалось в чувствованиях. Поставив
факты на места, надо было понять, к чему они приводят, что ждет меня впереди,
какие улики встают против меня. Первая из них –
большая, хорошая квартира. Она намекает на жизнь не по средствам, которая
привела к растрате. Полное отсутствие денег в кассе и наполовину сожженные
оправдательные документы; мертвый кретин, и ни одного свидетеля моей
невиновности; утонувший сын. Эта новая улика говорит о подготовляемом побеге, в
котором грудной младенец и кретин-горбун явились бы большой помехой. Суд
скажет: «Вот почему с ними двумя в первую очередь покончил злодей». Смерть сына
затягивает в преступное дело не только меня, но и жену. Кроме того, из-за
убийства ее брата у нас неизбежно произойдет осложнение в личных отношениях.
Поэтому и с ее стороны я не могу ждать заступничества. |
|||
|
|
|||
