|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Такой вывих –
частое явление на сцене. Я знаю немало актеров с прекрасными, яркими
приспособлениями, которыми они пользуются не для того, чтоб помогать процессу
общения, а для того, чтоб показывать на сцене самые приспособления и забавлять
ими зрителей. Они, подобно Вьюнцову, превращают их в самостоятельные трюки, в
номера дивертисмента. Успех отдельных моментов кружит голову таким артистам.
Они жертвуют самой ролью ради взрывов хохота, аплодисментов и успеха отдельных
моментов, слов и действий. Часто последние не имеют даже отношения к пьесе. При
таком употреблении приспособлений последние теряют смысл и становятся ненужными.
Как видите, хорошие
приспособления могут стать опасным соблазном для артиста. Для этого существует
много поводов. Бывают даже целые роли, которые все время толкают актера на
соблазны. Вот, например, в пьесе Островского «На всякого мудреца довольно простоты»
есть роль старика Мамаева. От безделия он всех поучает; в течение целой пьесы
только и делает, что дает советы всем, кого ему удается поймать. Не легко на
протяжении пяти актов проводить только одну-единственную задачу: поучать и
поучать, общаться с партнером все одними и теми же чувствованиями и мыслями.
При таких условиях легко впасть в однообразие. Чтоб избежать его, многие
исполнители роли Мамаева переносят свое внимание на приспособления и поминутно
меняют их при выполнении одной и той же задачи (поучать и поучать). Постоянная,
безостановочная смена приспособлений вносит разнообразие. Это, конечно, хорошо.
Но плохо то, что приспособления, незаметно для актера, становятся главной и
единственной его заботой. Если внимательно
рассмотреть в эти минуты внутреннюю работу таких актеров, то окажется, что
партитура их роли складывается из следующих задач: хочу быть строгим (вместо
того, чтобы хотеть добиться своей цели с помощью строгого приспособления) или
хочу быть ласковым, решительным, резким (вместо того, чтобы хотеть добиться
разрешения задачи с помощью ласковых, решительных, резких приспособлений). Но вы знаете, что
нельзя быть строгим ради самой строгости, ласковым – ради ласковости,
решительным и резким – ради самой решительности и резкости. Во всех этих
случаях приспособления незаметно перерождаются в самостоятельную цель, которая
вытесняет главную, основную задачу всей роли Мамаева (поучать и поучать). Такой путь приводит
к наигрышу самих приспособлений и уводит прочь от задачи и даже от
самого объекта. При этом живое человеческое чувство и подлинное
действие исчезают, а актерские вступают в силу. |
|||
|
|
|||
