|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Как у меня, при
шуточной операции, так и у Названова, при последнем исполнении этюда «сжигания
денег», были моменты головокружения. Во время них наши человеческие жизни с их
эмоциональными воспоминаниями, так точно, как и жизни исполняемых нами ролей,
так тесно сплетались между собой, что нельзя было понять, где начинается одна и
где кончается другая. – Вот это-то и есть
вдохновение! – настаивал я. – Да, в этом
процессе много от подсознания, – поправил Торцов. – А там, где
подсознание, там и вдохновение! – Почему же вы так
думаете? – удивился Торцов, тотчас же обратился к сидящему близ него Пущину: – Быстро-быстро, не
думая, назовите какой-нибудь предмет, которого нет здесь! – Оглобля! – Почему же именно
«оглобля»? – Не разумею! – И я тоже «не
разумею», и никто этого не «разумеет». Только одно подсознание ведает, почему
оно подсунуло вам именно это представление. И вы, Веселовский, назовите быстро
какое-нибудь видение. – Ананас! – Почему же
«ананас»?! Оказывается, что
недавно Веселовский шел ночью по улице и вдруг, ни с того ни с сего, без
всякого повода, вспомнил об ананасе. Ему на минуту почудилось, что этот фрукт
растет на пальмах. Недаром же у него есть сходство с пальмой. В самом деле:
листья ананаса напоминают пальмовые в миниатюре, а чешуйчатая кожица ананаса
похожа на кору пальмового дерева. Аркадий Николаевич
тщетно пытался доискаться причины, почему Веселовскому пришло в голову такое
представление. – Может быть, вы
перед тем ели ананас? – Нет, – отвечал
Веселовский. – Может быть, вы
думали о нем? – Тоже нет. – Значит, остается
искать разгадку в подсознании. О чем вы задумались? – обратился Торцов к
Вьюнцову. Прежде чем ответить
на вопрос, наш чудак глубокомысленно соображал. При этом, готовясь к ответу, он
незаметно для себя, механически, тер ладони рук о брюки. Потом, продолжая еще
сильнее думать, он вынул из кармана бумажку и старательно складывал и
раскладывал ее. Аркадий Николаевич
залился хохотом и сказал: – Попробуйте-ка
сознательно повторить все те действия, которые понадобились Вьюнцову, прежде
чем ответить на мой вопрос. Для чего все это проделывалось им? Одно подсознание
может знать смысл такой бессмыслицы. Вы видели? – обратился ко мне Аркадий
Николаевич. – Все, что говорили Пущин и Веселовский, все, что делал Вьюнцов,
производилось без всякого вдохновения, и тем не менее в их словах и поступках
были моменты подсознания. Значит, оно проявляется не только в процессе
творчества, но и в самые простые минуты хотения, общения, приспособления,
действия и прочего. |
|||
|
|
|||
