|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
"Когда вы выйдете на сцену, прежде всего трижды перекреститесь, а потом
низко поклонитесь на все четыре стороны, не торопясь, чинно, истово;
внимательно осмотрите всех, кто на сцене: и сотрудника Иванова, и сотрудника
Сидорова, и Петрова. Оправьте кушак, шубу, складки рукавов, выньте гребенку,
причешите волосы, бороду, разгладьте их. Вытрите лоб подкладкой подола шубы.
Сядьте поудобнее, пошире, так как важный боярин должен занимать побольше места;
раскиньте в стороны полы шубы, расставьте ноги; выньте из длинных рукавов шубы,
которые заменяют карманы, или из голенища сапога свиток и прочтите все, что там
написано от начала и до конца. Потом пойдите к столу, подпишите бумагу и
передайте ее такому-то актеру".
Выполняя в точности намеченную режиссером внешнюю партитуру роли, актер
направлял все внимание на заданную работу. Ему некогда было думать о зрителе,
не оставалось времени и места в роли для бездействия на сцене или для обычного
актерского представления и самопоказывания. Привыкнув на многочисленных
репетициях выполнять последовательный ряд активных задач, актер, нам казалось,
начинал жить на сцене сначала внешне, а потом и внутренне.
Таким образом режиссерская хитрость заключалась в том, чтобы через внешнюю
жизнь, более легкую для усвоения, вызвать сначала общее физическое состояние,
хорошо знакомое в действительности и напоминающее о живой реальной жизни, а от
него, по естественной связи, возбудить и внутреннее чувство, привычно
сопровождающее действие или возможное при данных условиях жизни.
Искусственно создаваемая режиссером внешняя жизнь актера естественно
выхватывалась из знакомой действительности, родной и близкой нашему чувству,
или из быта, в котором протекает наша жизнь или который мы имели случай близко
наблюдать, или же знакомый из исторических подробностей. Перенесенные на сцену
не только во внешней постановке, но и в самой игре актеров, эти режиссерские
вспомогательные детали усиляли еще больше историко-бытовую линию театра. (Инв. No 41/1--4.)
После слов: "Попав на внешний реализм,
мы пошли по этой линии наименьшего сопротивления".
Почти никто из зрителей не понимал тогда того, что происходило за кулисами.
Декорация красива -- и хлопали; постановка необычна -- восторгались; она смела
-- значит, революция; игра актеров необычна -- значит, новое искусство. Споры и
протесты, критика и панегирики, брань и поклонение дополняли успех и создавали
необходимый для рекламы молодого дела шум. |
|||
|
|
|||
