|
|
Официальный сайт |
||
|
Анатолий Руденко | Главная | Сайт | Фан-клуб | | | Контакты | Ссылки |
|
||
|
Сейчас, когда
пишутся эти строки, я не сомневаюсь в своем будущем. Однако такая уверенность
не мешает мне сознавать, что того большого успеха, который я приписал себе,
пожалуй, и не было. А все же где-то в глубине души вера в себя трубит победу. II. СЦЕНИЧЕСКОЕ ИСКУССТВО И СЦЕНИЧЕСКОЕ
РЕМЕСЛО …………………19……г. Сегодня мы
собрались, чтобы выслушать замечания Торцова о нашей игре на показном
спектакле. Аркадий Николаевич говорил: – В искусстве
прежде всего надо уметь видеть и понимать прекрасное. Поэтому в первую
очередь вспомним и отметим положительные моменты показа. Таких моментов было
только два: первый, когда Малолеткова скатилась с лестницы с отчаянным криком
«спасите!», а второй был у Названова, в сцене «Крови, Яго, крови!». В обоих
случаях как вы, игравшие, так и мы, смотревшие, всем существом отдались тому,
что происходило на подмостках, замерли и зажили одним, общим для всех
волнением. Эти удачные моменты, взятые отдельно от целого, можно признать
искусством переживания, которое культивируется в нашем театре и изучается
здесь, в его школе. – Что же это за
искусство переживания? – заинтересовался я. – Вы его познали на
собственном опыте. Вот и расскажите нам, как эти моменты подлинно творческого
состояния ощущались вами. – Ничего не знаю и
не помню, – говорил я, одурманенный похвалой Торцова. – Знаю только, что это
были незабываемые мгновения, что только так я хочу играть и что такому
искусству я готов отдать всего себя… Пришлось замолчать,
иначе брызнули бы слезы. – Как?! Вы не
помните своего внутреннего метания в поисках чего-то страшного? Вы не помните,
что ваши руки, глаза и все ваше существо готовились куда-то ринуться и что-то
схватить? Вы не помните, как вы кусали губы и едва сдерживали слезы? –
допытывался Аркадий Николаевич. – Вот теперь, когда
мне рассказали о том, что было, я как будто начинаю вспоминать свои ощущения, –
признался я. – А без меня вы не
смогли бы этого понять? – Нет, не смог бы. – Значит, вы
действовали подсознательно? – Не знаю, может
быть. А это хорошо или плохо? – Очень хорошо,
если подсознание повело вас по верному пути, и плохо, если оно ошиблось. Но на
показном спектакле оно вас не подвело, и то, что вы нам дали в эти несколько
удачных минут, было превосходно, лучше всего, что только можно пожелать. – Правда? –
переспросил я, задыхаясь от счастья. – Да! Потому что
лучше всего, когда актер весь захвачен пьесой. Тогда он, помимо воли, живет
жизнью роли, не замечая, как чувствует, не думая о том, что делает, и все
выходит само собой, подсознательно. Но, к сожалению, таким творчеством мы не
всегда умеем управлять. |
|||
|
|
|||
